Нувс ночью:
Энивей, я сегодня спал только три часа, потому что посреди ночи мне приспичило писать ангст.
Так что вот,
And spring will come once again
ж!де Сарде, Константин
Пост-гейм, спойлерно.
читать дальшеСлабость одолевает ее тело, голова болит и де Сарде клонит в сон. Порезанная рука пульсирует, но объятия кузена удерживают ее на месте, удерживают ее в сознании. Она чуть отстраняется и вглядывается в его лицо. "Это уже не твой кузен", - говорит ей Васко, с силой встряхивая ее за плечи. "Его уже не вернёшь", - вторит ему отец Петрус, накрывая ее ладонь своей. "Константина, которого ты знала, больше нет", - шепчет ей на ухо Курт, укачивая, словно ребенка. Но де Сарде видит в лице напротив знакомые черты, все те же глаза, пусть теперь и сияющие во тьме каким-то потусторонним светом. Это все тот же Константин, ее милый и такой родной кузен.
- Теперь... все будет... хорошо? - спрашивает она, хотя язык отяжелел. Она наваливается на принца всем телом, чтобы оставаться в вертикальном положении, но, кажется, Константин вовсе не замечает ее веса.
- Да, моя милая кузина, - он отвечает ей полушепотом и смотрит на нее с такой нежностью, что у нее ноет в груди. - Теперь тебе лишь нужно поспать, чтобы укрепить свою связь. На это уйдет некоторое время. Но когда ты проснешься, я буду рядом.
Де Сарде улыбается и прикрывает глаза, с готовностью проваливается во тьму, что обволакивает ее разум. Константин подхватывает ее на руки, с любовью вглядывается в умиротворенное лицо кузины.
Он относит ее к подножью дерева, где переплетенные над каменными плитами корни образовали поросшую мхом и мягкой травой нишу. Константин укладывает кузину на это ложе и садится рядом. Теперь ему остается лишь немного подождать, а с этой новообретенной силой в запасе у него целая вечность.
Он ждет и наблюдает за тем, как с течением времени меняется ее лицо. Смотрит, как небольшие молоденькие ветки прорастают из ее головы. Как метка на ее лице обретает цвет и текстуру, разрастается, поглощает ее нежную шею и исчезает за воротом рубашки. Константин проводит по ней пальцами. День проходит за днем, его дорогая кузина не просыпается.
Ему понадобилось три дня после ритуала, впервые связавшего его с островом, чтобы очнуться. Но с де Сарде все иначе. Неделя сменяет неделю, часы текут медленно и размеренно, внешнего мира для них больше не существует. Тишину алькова нарушает лишь стрекот насекомых.
Ветки на ее голове удлиняются и приобретают замысловатую форму. "Элегантную, как сама де Сарде", - думает про себя Константин, разглядывая причудливые переплетения коры. Мох прорастает на ее висках, а ногти на руках приобретают крепость звериных когтей. Ее грудь размеренно вздымается и опускается, но она не открывает глаз, как бы сильно кузен ее не звал.
Ему становится страшно. И одиноко. Если он что-то напутал, где-то ошибся, то все его старания были напрасны. Эта сила ему не нужна, если ее не с кем разделить.
Когда он плачет над телом кузины, трава жухнет под его ногами, а с деревьев опадают листья, укрывая их шуршащим покрывалом. Он бережно убирает с ее лица жухлую листву, не обращая внимания на слезы, застилающие его взгляд.
Де Сарде недвижима, как скалы на берегах Серены.
Константин теряет счет времени. "Возможно, пришла осень", - думает он, наблюдая за голыми ветвями деревьев. Или же горе его было столь велико, что остров, ставший теперь его продолжением, отражал его состояние.
Принц замечает, что волосы кузины отрасли и медные пряди теперь мягко обрамляют ее лицо, сливаясь с ковром опавшей листвы. Ей идет этот цвет.
Иногда ему чудится чаячий крик и детский смех. Он слышит голос кузины, зовущий его куда-то. Константин думает, что сходит с ума. Возможно, он уже давно потерял рассудок.
Он начинает разговаривать с ней, когда молчать становится совсем невмоготу. Иногда зовет ее, иногда рассказывает истории из детства, иногда делится своими планами на будущее. Порой смеется от нахлынувших воспоминаний, а порой рыдает, содрогаясь всем телом, жалко всхлипывая, когда в легких не остается воздуха. Он сжимает ее руку в своих ладонях, исступленно целует ее лицо. Де Сарде продолжает спать.
Когда однажды ее глаза все же открываются, ему кажется, что это лишь наваждение. Он не верит и наблюдает за кузиной с приоткрытым ртом, замечая, как сонно трепещут ее веки, пока она оглядывается вокруг.
- Константин? - спрашивает она сиплым ото сна голосом, сосредотачивая наконец на нем свой взгляд. Де Сарде опирается рукой о поросший мхом камень и робко приподнимается.
Константин смеется. Смеется, не замечая слез на своих щеках. Он сжимает ее плечи руками и касается ее лба своим.
- Мой милая кузина, ты спала так долго, - он обращается к ней с трепетной улыбкой. - Так долго, - шепотом повторяет он, и голос его дрожит.
Кузина обвивает его шею своими руками, стискивает в объятиях, и принц зарывается лицом в ее пахнущие опавшей листвой волосы. Какое-то время они просто сидят в таком положении, пока Константин не успокаивается. Он ослабляет свою хватку и всматривается в ее лицо.
Кто-то другой сказал бы, что она сильно изменилась. Ее глаза мерцали в полутьме пещеры, словно светлячки, а голову обрамляли тонкие изящные ветви, похожие на княжескую диадему. Мягкий мох и корни-вены ее метки выделялись на белоснежном лице, осунувшемся от долгого сна.
Кто-то другой, но не Константин. Он видит в ней свою маленькую кузину. Свою дорогую путеводную звездочку.
И он думает, что она никогда еще не была так прекрасна.
Цветы в алькове наконец-то зацветают. На Тир-Фради приходит весна.